Даниэль Гринфилд
Группа мужчин танцует вокруг костра, взявшись за руки, рука в руке, вовлекая в кольцо новичков, описывая круг за кругом в сгущающейся темноте. Мелодия глухо прорывается из динамиков, неровно сопровождаемая басами, звук одновременно и старый, и новый, сочетание прошлого и настоящего, как и одежда танцующих, где традиционные одежды перемежаются с джинсами и футболками, пока это все не расплывается в темноте.
Это Лаг ба-Омер, для большинства непонятный праздник, даже для тех, кто пришел к кострам. Остатки еврейского восстания против могущества Римской империи, они вспоминаются как дни лишений, в память о тысячах учеников, умерших во время войны до тридцать третьего дня библейского Омера, на пути между Пасхой и праздником Шавуот, как день, когда был освобожден Иерусалим.
Музыка, лишенная доступа к людям уже несколько недель, теперь волнами катится из динамиков, выдувается из рогов детьми, и самодельные барабаны эхом вторят древнему празднику, когда люди танцевали вокруг огня и пускали стрелы из луков в воздух. Костры и луки останутся частью Лаг ба-Омер, даже когда не каждый вспомнит истинную причину, по которой они здесь.
Не за горами новый День Иерусалима, день освобождения города, но старый Йом Ерушалаим приходил тысячи лет назад за десять дней до этого. Время - это колесо, и, как по кругу, все возвращается снова. Руки тянутся к рукам, годы тянутся к годам, дальше и дальше, как орбиты планет и звезд. Божественная Рука Б-га тянет нас вперед, и мы тянем друг друга в танце жизни.
Круг ускоряет танец, мужчины пляшут быстрее и быстрее, дети остаются позади, костер потрескивает и наступает ночь. Восстание, несмотря на храбрых воинов, было подавлено, и Иерусалим снова пал, а затем была крепость Бейтар. Радость праздника обратилась в пепел, но, даже в тени империи их дух выстоял. Рассказы мало изменились, восстание зашифровано в истории о Рабби Акиве, ключевой научной фигуре в войне, и о его учениках, погибших, потому что они не смогли ужиться друг с другом. Неспособность быть едиными была основной причиной римского завоевания и еврейских поражений. Круг танца преподносит нам древний урок, все еще не выученный нами.
Лаг ба-Омер не первый еврейский рассказ о физическом и духовном героизме, в котором закодирован страх перед врагом. Мы многое знаем, не понимая, что это означает на самом деле. Сообщения из прошлого существуют только как эхо, напоминающее нам о нашей цели. Немногие из тех, в кругу вокруг костра, знают, что именно они действительно празднуют. И все-таки это действие - настоящий праздник. Тысячи лет спустя эхо горячей радости, гордости народа, вырвавшегося из преходящей темноты в порыве дикой энергии, по-прежнему здесь. Хотя детали забыты, радость продолжается, песня звучит и огонь все еще горит.
В темноте нет ничего, кроме огня и темных теней, двигающихся вокруг него, растущих при угасании пламени. Подросток подливает масла в огонь, и он поднимается выше и выше. Начинается новая песня, но все песни одинаковы. Даже новые песни - все равно стары. Музыка меняется, но слова остаются теми же. Руки поднимаются и падают, ноги бьют в землю, участники пляшут вокруг костра, в итоге возвращаясь туда, откуда начали.
Шифрование - опасное занятие, ибо ключи от кода могут быть забыты. В Испании и на американском юго-западе есть мужчины и женщины, соблюдающих странные ритуалы, но уже не помнящих о том, что именно они сохраняют, и что соблюдают их потому, что происходят от еврейских “обращенных”. Они утратили самую важную часть кода, часть, объясняющую все. Мужчины, танцующие вокруг костра, не утратили код. Они могут не помнить освобождение Иерусалима, но их ноги помнят это, их руки помнят, их сердца помнят и самое главное, они помнят, кто они. Они сохраняют ключ ко всему коду. Они помнят, что они евреи.
Все началось с костра. Авраам был брошен в огонь и вышел живым из пламени. Затем Ханания, Мисаил и Азария. А потом еще миллионы обратились к пепел в печах, только для того, чтобы возродиться снова в новом поколении. "Разве этот человек не исторгнут из огня",- спрашивает Б-г Сатану в видении пророка Захарии. "Но кто сможет выдержать день пришествия Его?"- говорит пророк Малахия.- "И кто устоит, когда Он явится? Ибо Он подобен огню очищающему».
Кусок тяжелого обугленного дерева, яркие искры, поднимающиеся в ночное небо. За пределами кольца огня прохладно, но здесь жарко, воздух наполнен теплом. Дети с любопытством разглядывают искры, взлетающие, как крошечные звезды, их глаза запечатлевают происходящее в памяти гораздо надежнее, чем любая камера мира, находящегося за пределами круга. В их воспоминаниях останется свет, ощущение его на своей коже и трепет от увиденного впервые чего-то нового. Они запомнят круг и костер.
Есть история Молоха - рассказ о людях, которые поклонялись огню, отдавая ему тела своих детей. Но дети, которые носятся вокруг этого костра, это те, кто выжил после того, как слуги Молоха пытались столкнуть их дедов и прадедов в огонь. Они будут подрастать, танцуя вокруг пламени костров, убегая от тех, кто желал столкнуть их в огонь и сжечь все, что они из себя представляют. Некоторые умрут, убитые мусульманскими террористами или другими современными слугами Молоха, но другие выживут, и в один прекрасный день их дети будут носиться вокруг пламени костра, не обращая внимания на тех, кто поклоняется огню, поклоняется смерти, что будет самым страшным для них.
Огонь снова вспыхивает, языки пламени бросаются к нам, как языки львов. Мы пляшем вокруг огня, который всегда горит, видим мы его или нет. Год за годом, поколение за поколением и век за веком горит огонь, но мы все пляшем, и не важно, сколько из нас сгорит, мы продолжаем свою пляску с пламенем, опережая его, продлевая его и оставаясь в живых после него. Сколько бы из нас ни умерли, мы по-прежнему живы.
Талмудические воспоминания оплакивают зороастрийские преследования евреев. Упоминание о них сегодня так же странно, как ассирийские колесницы и римские легионы. Придет день, когда исламские гонения покажутся непонятными и смешными. Когда все пески пустыни поглотят Мекку, а мощь и сила ислама сравнятся с мощью и силой Ассирии и Рима, с древними языческими религиями, которые приходили и исчезали, пылая ярко, как пламя, но в конце концов уходя в темноту, танец будет продолжаться.
Мужчины замедляют шаги. Древние движения, интуитивно восстановленные первой волной поселенцев на Святой Земле. Танец - это ключ, открывающий тайное знание, пробуждающий скрытые воспоминания, поворачивающий колесо времени назад, и появляется круг, оживающий, когда он замкнут. Несмотря на огромные различия в обычаях и внешних проявлениях, люди раскрыли код круга, соединяя свои руки и зная то, что все мы должны идти дальше. То, что еврейский народ должен жить.
Восстание Бар-Кохбы не было последним, в котором евреи воевали за освобождение своей земли. Не в последний раз еврейская армия открывала ворота Иерусалима. Освобождение Иерусалима в 1967 году было завершением борьбы, продолжавшейся почти две тысячи лет. Империи и халифаты утверждали свои претензии на эту землю, сажали свои копья и ружья на ее голые холмы и насаждали в ней свои законы. И если Иерусалим снова падет, если Масада снова будет завоевана, если мы сгорим в огне, мы снова поднимемся из него, нас будет меньше, меньше будет нашей памяти, но у нас все еще будет круг.
Солдаты, только что вернувшиеся с боя, танцевали вокруг огня. Они победили легионы Рима, без специальной подготовки и плохо вооруженные, они разбили самую великую армию в мире. Они вышли живыми из огня и с ликованием и радостью плясали вокруг праздничного костра, ощущая вкус бессмертия битвы. Их имена забыты, утеряны памятью. Сейчас Лаг ба-Омер связывают с двумя научными противниками Рима, это были рабби Акива и рабби Шимон Бар Йохай, передавшие нам учения и традиции, сохраняющие круг невредимым даже в огне.
Все войны заканчиваются выигрышем или проигрышем. Однако, нет такой значительной победы, которая длится вечно. Нет бессмертия в победах плоти, только в триумфе духа. Независимо от всех наших потерь, этот круг - победа, древний праздник духовного торжества, непостижимого и секретного для врага. Круг соединенных вместе рук напоминает нам, что против мертвой руки истории, у нас есть Живая рука, ведущая и направляющая нас даже в наши самые темные часы, в дыму и пламени, в золе и огне."Знайте, что ваши потомки будут пришельцами в земле своей," - говорит Б-г Аврааму на закате солнца, и на фоне мрака, дымящихся печей и пламени факелов проходит между разделенными частями завета. Есть дым и огонь, и тьма, но пока каждая рука в кругу сжимает другую, части объединяются в одно целое. Единства все еще нет. Но это напоминание о том, кем мы можем быть и кем мы должны быть, когда объединимся. Напоминание о завете с Б-гом и друг с другом.
Танец - это трудно. Не потому, что трудно научиться ему или исполнять, а потому, что это утомительно. Некоторые выпадают из круга, но другие присоединяются. Ошибочно слишком задерживаться на том, сколько людей приходит и сколько уходит. Подсчитывать убытки, обозревать доходы. Мы никогда не были многочисленным народом, разросшимся до империи, прогнившим от коррупции, раздувающимся от собственных размеров, пока они не лопнут. Выиграть гонку с пламенем легче тому, кто мал и легок ногами. Некоторые теряют интерес к танцу и уходят, падают в огонь или в темноту, и исчезают. Но мы идем дальше. Мы всегда идем дальше.
Перевод: +Elena Lyubchenko
Источник
Комментариев нет:
Отправить комментарий